Чтение – вид досуга или необходимая потребность каждого человека? Как мотивировать к чтению подрастающее поколение? На что ориентироваться при выборе книг для себя и для детей? На эти и другие вопросы ответил гость конференции «Научные труды и духовная жизнь известных ученых-священнослужителей», кандидат филологических наук, кандидат богословия, доцент кафедры филологии Московской духовной академии архимандрит Симеон (Томачинский).
– Отец Симеон, в теме Вашего выступления «Писательское служение священников нашего времени» стоит именно слово «служение», а не «творчество». В чем состоит это служение и к чему оно призвано?
– Мне хотелось в самом названии подчеркнуть, что это не просто какой-то досуг священников, не развлечение или прихоть, а действительно словесное служение. Для священника самый главный труд и миссия – словом исцелять души людей, вдохновлять их. Писательская работа сама по себе предполагает внимательное отношение к слову и некую просветительскую миссию, но, когда ею занимается священник, она несет двойную силу. Поэтому талантливые священники, которые за это берутся со всей ответственностью и любовью к людям, могут принести немало пользы.
– Кто, на Ваш взгляд, является образцом такого служения?
– Древнерусская литература создавалась в основном людьми духовного звания, носителями священного сана. Это, например, митрополит Иларион – автор «Слова о Законе и Благодати», преподобный Нестор Летописец, который создал «Повесть временных лет», и т.д.
Если говорить о писателях золотого века, пусть они сами не были священниками, но многие из них происходили из духовного сословия: Н.В. Гоголь, Н.С. Лесков, Ф.М. Достоевский.
По сути, вся древнерусская литература и наследующая ей классическая русская литература – это единый поток, не надо их разделять. Писатели золотого века считают себя наследниками древнерусской литературы и используют в своих произведениях те наработки, то сокровище, которое они в ней находили. А мы уже искусственно начали этот единый поток разделять. Это неправильно.
С конца XX века писательское служение стало отдельным феноменом. Таких писателей довольно много, их с удовольствием читают. В своем выступлении я назвал протоиерея Ярослава Шипова, который был писателем до рукоположения и даже не задумывался о священническом служении. Протоиерей Николай Агафонов стал писателем после принятия сана.
Патриаршая литературная премия поддерживает как выдающихся светских писателей (Алексей Варламов, Олеся Николаева, Михаил Тарковский и др.), так и писателей-священников (протоиерей Ярослав Шипов, протоиерей Владимир Вигилянский). Два эти потока: профессиональные писатели, принявшие сан, и священники, ставшие писателями, – соединились и дали нам такое необыкновенное явление, которое еще ждет своего исследователя.
– В одном из интервью Вы сказали, что сознательно пришли к вере во многом именно через литературу. Какой литературный герой или автор оказал на Вас такое сильное влияние? Почему?
– Большое влияние оказало «Житие Феодосия Печерского», которое мы проходили по древнерусской литературе на первом курсе филологического факультета МГУ. Это было одно из первых знакомств именно с духовной литературой. А в целом – чтение русской литературы: почти все романы Ф.М. Достоевского еще в школе прочитал; как ни странно, «Мастер и Маргарита» М.А. Булгакова; произведения Н.В. Гоголя, хотя я тогда мало знал его творчество с духовной стороны. Нельзя сказать, что повлиял один какой-то автор. Вся русская литература пропитана христианскими смыслами. Подчас неочевидные, зашитые в ткань повествования, они оказывают влияние на душу человека. Вода камень точит, поэтому постепенно у меня произошло такое осмысление.
– Много лет Вы были директором издательства Сретенского монастыря – одного из крупнейших православных издательств в России. Как спустя десятилетие обстоит дело с чтением в нашей стране?
– С того времени, к сожалению, многое изменилось. Я общаюсь с издателями и сам наблюдаю, что сейчас гораздо меньше стали покупать печатных книг. Возможно, это связано с практическими причинами, все-таки книги подорожали, люди победнее стали жить, появились электронные носители. Многие слушают аудиокниги, и это неплохо. Здесь трудно оценить масштабы бедствия.
Думаю, не буду оригинален, если скажу, что гаджеты и социальные сети очень сильно вытеснили книги из нашей жизни. Проблема в том, что конкуренцию с современными средствами коммуникации традиционная книга, к сожалению, проигрывает. С ними трудно конкурировать, просто потому, что это «развлекаловка», более легкое чтение, которое к тому же затягивает, оно так построено, чтобы человека полностью погрузить и не оставить ему ни времени, ни сил на серьезные размышления, на творческую работу. Поэтому здесь сложно что-то радикально изменить. Но попытки создания аудиоверсий, популяризации книги – все это призвано способствовать тому, чтобы направить этот процесс в позитивное русло.
Если мы перестанем читать книги, перестанем поддерживать связь с нашей замечательной живой словесной традицией, то потеряем свою идентичность, потеряем себя, перестанем быть наследниками той великой литературы, которая у нас есть. Мы наследники не по факту рождения, а по факту осмысления и проживания этой литературы.
– Сейчас тема сохранения самоидентичности и самосознания стала насущной. Как, по-вашему, привлечь внимание людей к литературе, именно классической?
– Путей популяризации много. Есть даже такое понятие – культуртрегерство – пропаганда культуры. Оно может реализовываться в разных формах. Я посетил ульяновский музей И.А. Гончарова, там на очень хорошем уровне рассказывают все подробности его жизни и творчества. Хочется сразу взять его произведения и перечитать. А тому, кто не читал, наверняка захочется познакомиться с творчеством писателя. Но музей – это традиционная форма, и не все, возможно, туда пойдут. Хотя там используются современные мини-ролики, интерактивные приемы: мы можем видеть, как создается «Обломов», будто И.А. Гончаров на наших глазах пишет роман, из-под его пера выходят новые строки. Происходит некое осовременивание.
Есть различные передачи, направленные на популяризацию литературы. Например, «Академия “Фомы”» – проект журнала «Фома», где приглашаются лекторы, интересные люди, которые живо и нестандартно рассказывают о каком-то произведении художественной литературы, помогают понять, почему мы должны его прочесть. Они ставят русскую литературу в контекст переживаний современного человека, его поисков, размышлений.
Это как с Евангелием. Некоторые люди читают его и говорят: «А какое отношение это имеет ко мне, к моей жизни?». Они не всегда могут понять, что это не про какие-то события давно минувших дней. Священник призван перекинуть этот мостик в современность. Также и с литературой – человек может недоумевать, зачем ему читать драму А.С. Пушкина «Борис Годунов»: «Это вообще про другое время». Вот умение рассказать об этом ярко, интересно, увлекательно как раз признак настоящего просветителя.
– Студенты МДА – читающие люди? Вы как преподаватель литературы в академии каким образом приобщаете студентов к литературе? Есть ли какие-то действенные методы или секреты?
– Я надеюсь, что они читающие. Порой приходится использовать и кнут, и пряник. Никто ничего другого еще не придумал, по крайней мере в обучении.
В первую очередь надо заинтересовать – найти в любом произведении такие вещи, которые актуальны для сегодняшнего времени. Также считаю, что в обучении очень важна игровая форма – геймификация, как это теперь называется. В игровой форме материал лучше усваивается. Часто при изучении произведения мы делим группу на несколько команд, которые защищают разные точки зрения, противоположных или похожих героев. Например, недавно по античной литературе проходили «Александра и Цезаря» Плутарха. Считаю это произведение тоже очень важным. Как мотивировать студентов прочесть его? Понятно, что это задание, которое надо выполнить. Но если студент будет знать, что ему предстоит об этом как-то рассказать, а потом еще защищать того или иного героя, то он будет иначе воспринимать произведение. Здесь есть некая условность, но человек так устроен, он любит игру. Эти живые моменты втягивают человека в пространство произведения и помогают пережить его изнутри. Когда нужно защищать мнение своей команды, работает еще и командное мышление. Обязательно назначается судья, который оценивает выступления и решает, кто победил. Этот метод мне кажется очень полезным.
– В своих выступлениях и публикациях Вы часто советуете читать классиков: писателей и поэтов золотого века. А что можно сказать о советской литературе, в которой упоминание о Боге было запрещено, а в текст вплеталась пропаганда советской идеологии?
– Все зависит от того, какого качества произведение. Все-таки христианские идеи и смыслы настолько вошли в плоть и кровь русской литературы, что очень трудно было их вытравить в советскую богоборческую эпоху. Порой даже если писатель не декларировал себя верующим человеком, в своих произведениях он мог быть абсолютным христианином. Например, Валентин Григорьевич Распутин – русский классик, советский писатель. В его творчестве нет ничего советского в плане кондовой пропаганды, наоборот, он глубоко нравственный, христианский писатель. Неслучайно в конце жизни он пришел в Церковь.
Все наши «деревенщики» – В. Шукшин, В. Астафьев и другие – абсолютно христианские по своей сути.
Борис Пастернак писал тоже в это время, но у него – глубоко христианский «Доктор Живаго», с определенными оговорками, но замечательный цикл стихотворений. Солженицына я считаю выдающимся явлением в русской литературе.
Но нам очень часто навязывались, в том числе и в школьной программе, писатели, которые просто не являлись талантливыми. Они «мелкотравчатые», в нормальную эпоху о них бы никто даже не говорил. Но они и забываются быстро. Не хочется называть какие-то имена, мы понимаем, о ком идет речь.
– Во всех школах программы по литературе разные, но многие старшеклассники проходят «Тихий Дон» М. Шолохова, «Идиота» Ф.М. Достоевского, «Анну Каренину» и «Войну и мир» Л.Н. Толстого. Стоит ли, по Вашему мнению, проходить в школе столь глубокие и серьезные произведения? Способны ли школьники осмыслить и понять переживания уже взрослых персонажей?
– Вопрос многогранный. Здесь встает проблема интеллектуальной и духовной подготовки детей к освоению этой литературы. В школе учатся разные дети: кто-то Достоевского вообще во всю жизнь не сможет открыть. Помню, нас в свое время пугали, что мы будем проходить «Преступление и наказание», что это невозможно читать. Но я с удовольствием роман прочитал. Не потому, что я такой продвинутый. Мы все его прочитали и обсуждали в классе. Но я бы взял у Достоевского «Униженные и оскорбленные» – это очень «переживательный» роман, и, как мне кажется, он более понятен ребенку. Там показаны отношения между детьми и родителями, поэтому он бы более подошел для школьной программы.
«Война и мир», да и «Анна Каренина» тоже вполне подходят для школьной программы. Да, пусть дети не все там поймут, но основные идеи и образы ухватят – а любое классическое произведение с возрастом начинает открываться с новой глубиной.
Включение в школьную программу – это не панацея. Если даже мы включим в нее самые замечательные произведения, это не значит, что у нас сразу все наладится. Здесь очень многое зависит от учителя. Мне повезло, у нас была учительница, которая привила нам любовь к литературе и к размышлениям над ней. Мы вели дискуссии, вчитывались в произведение, размышляли.
В школьной программе есть такая опасность: если включить туда произведение, его начнут ненавидеть, именно потому, что его заставляли читать в школе. Итальянцы долгое время обязательно проходили «Божественную комедию» Данте в школах, знали наизусть строки произведения, но не любили и не понимали его, пока не появился замечательный актер, режиссер Роберто Бениньи, который сделал из «Божественной комедии» целое шоу. Он так играл, что все ринулись читать ее. Книги сметали с полок магазинов. Все поняли, насколько это глубокое и современное произведение. Бениньи как раз проделал работу культуртрегера, популяризатора. Он смог рассказать об этом ярко и интересно. Он выстроил мостик к современности. И это нашло отклик у людей. Средневековое произведение заиграло новыми красками для итальянцев.
Поэтому в школе мы только первый слой снимаем, если повезет – второй, остается некое впечатление, которое в более старшем возрасте даст возможность вернуться к этим произведениям.
Вопрос школьной программы очень серьезный и сложный. Приохотить к чтению в принципе – это уже будет большая победа. Важно оторвать детей от экранов и гаджетов.
– В 1995 году Вы основали студенческую православную газету «Татьянин день». Ее называли «самым эпатажным православным изданием». Почему так отзывались о газете? Что в те годы транслировало Ваше издание, о чем писали, что публиковали? В какой информации нуждались читатели того времени?
– Мы пытались сделать так, чтобы наше издание было интересным для молодежи, тем более что мы сами были молодыми людьми. Так что это не был застегнутый на все пуговицы костюм, как можно было бы ожидать от христианского издания. Мы позволяли себе какие-то эксперименты. Но на этом строится работа любого издания, которое хочет быть интересным молодежной аудитории. В то же время мы не заигрывали и не организовывали специально какие-то «перформансы». Тогда христианских изданий в СМИ практически не было. Мы его создали, чтобы оно стало голосом христианского сообщества молодых людей. В обществе тогда, в 90-е годы, было представлено довольно много разных изданий, но все они придерживались точки зрения совершенно далекой от христианской: потребительской, абсолютно гедонистической философии. А тогда пресса имела большое значение, печатные издания действительно влияли на умы.
Мы транслировали христианские смыслы в культуре, образовании, во всем окружающем мире, даже в политических событиях, то есть взгляд современного христианина на все это. Чтобы он хотя бы прозвучал, и чтобы это было на высоком уровне, так как это университетская газета. У нас были интервью с «властителями дум» из Московского государственного университета, которые были верующими людьми и которые были готовы об этом говорить. Возможность дать им трибуну – это было очень важно.
Мы старались на многое смотреть с юмором. Христианин – это же не сухой, зажатый в тесные рамки и «стерильный» человек. Он – человек со своими эмоциями, порой выражающий свое мнение и жесткими словами.
– Вы были одним из основателей до сих пор действующего и популярного сайта «Православие.ру». Какие, на Ваш взгляд, задачи должны выполнять православные СМИ сегодня?
– Сейчас изменились средства, а задачи остались те же. Даже просто сайт теперь не очень работает, хотя «Православие.ру» до сих пор популярный ресурс. Сейчас все действительно уходит в соцсети, в том числе и литературная жизнь, и полемика, и культурологические изыскания. Теперь все происходит там, возможно в первую очередь в «Телеграме». Это наиболее интересный, на мой взгляд, способ подачи информации, так как он максимально приближен к традиционным СМИ, в отличие от остальных сетей. Там есть обратная связь, но она минимальна, и «Телеграм» – более интеллектуальный ресурс, так как сосредоточен на чтении текста, а не на картинках. Мне кажется, сейчас там происходит основное миссионерское дело и проповедь. У нас есть прекрасные примеры, назову отца Павла Островского. Дело даже не в количестве подписчиков, а в том, как он разговаривает с молодежью. Он ориентирован на эту аудиторию и знает, как с ней говорить. Он виртуозно и органично использует юмор и самоиронию. Он не играет, он на самом деле такой человек.
Сегодня социальные сети – основное место борьбы за души людей. Священники, которые этим занимаются, вкладывают огромные ресурсы сил и времени. Все это – именно ради проповеди. Это поле борьбы за смыслы и за нашу духовную жизнь, но это не замена духовной жизни. Главное – чтобы это не затягивало и не выжимало из человека все соки. Но если мы говорим о христианском просвещении, то это основное место, это тот ареопаг, куда пришел апостол Павел, чтобы там сказать свое слово о Христе. Он строил свою аргументацию на основании авторитетов, которые были у той публики. Наш ареопаг сегодня – это социальные сети.
Для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых, – сказал апостол Павел (1 Кор. 9, 22). Это, кстати, было девизом газеты «Татьянин день».
Беседовала Мария Башарина
Газета «Православный Симбирск»