Святитель Афанасий (Сахаров) известен прежде всего как автор фундаментального труда «О поминовении усопших по Уставу Православной Церкви» и службы «Всем святым, в земле Российской просиявшим». Большую часть своей жизни владыка провел в тюрьмах, однако всегда оставался радостным и добродушным.
О личности удивительного святого с игуменом Афанасием (Селичевым), настоятелем мужского Михаило-Архангельского монастыря г. Юрьев-Польский, беседует священник Владимир Маняков.
Игумен Афанасий (Селичев) с иконой святителя Афанасия (Сахарова)
– Отец Афанасий, новость о Вашем визите в нашу епархию стала для меня большой радостью, поскольку я почитаю святителя Афанасия (Сахарова), а Вы построили храм в его честь в городе Петушки. Так что, надеюсь, наша беседа, основанная на любви к этому удивительному пастырю, великому русскому светочу XX века, будет интересна читателям. Отец Афанасий, поделитесь, пожалуйста, какое место в Вашей жизни занимает личность святителя?
– Мои детство и юность не были церковными, я пришел в храм после службы в армии в 1988 году. Тогда полнота нашей Церкви готовилась к празднованию 1000-летия Крещения Руси. Как только я начал свой путь в Церкви, фигура владыки Афанасия встала для меня во весь свой духовный рост. Та любовь, которая появилась в моем сердце, то родство до сих пор удивляет и меня самого. Святитель Афанасий скончался в 1962 году, за пять лет до моего рождения, но сделал для меня столько, что я благодарю его в молитвах ежедневно. И я знаю, что не только одну мою жизнь изменило живое соприкосновение с личностью владыки, с памятью о нем, – таких людей очень много. Это еще раз подтверждает нашу уверенность в том, что Бог не есть Бог мертвых, но Бог живых (Мф. 22, 32).
– Как со святителем связан храм в Вашем родном городе Петушки Владимирской области?
– Нашему городу очень повезло, храм в честь Успения Пресвятой Богородицы там не закрывался никогда, даже в самые страшные годы гонений. Эта церковь – прекрасный образец позднего русского модерна: резной дубовый иконостас, иконы, написанные по всем канонам академической живописи, бронзовое литье византийского стиля. Если все это представить, то Вы поймете, как это красиво. Именно в этом храме служил владыка Афанасий. Однажды за нарушение режима ссылки, в которой он находился в 1930-е годы, его арестовали прямо в храме.
– Отец Афанасий, а имя в постриге Вы получили в честь святителя Афанасия?
– Меня постригали в Боголюбовском монастыре, где когда-то был настоятелем святитель Афанасий. Перед постригом я заехал на его могилу и молился так: «Владыка святый, еду в твой монастырь принимать постриг. Понимаю, что без Бога и твоей молитвы и помощи ничего не смогу! Руководи мной, как хочешь!». Перед постригом меня спросили: «Какое вы имя хотите?». Но как мы знаем, по монашеской традиции просить определенное имя в постриге не принято, поэтому я ответил: «Как вас Бог вразумит, так и поступайте». Так я стал Афанасием в честь святого Афанасия Лубенского. Символично, что именно его имя носил и сам владыка Афанасий, которому я горячо молился перед постригом. Это для меня еще одно доказательство того, что святые рядом. Чаще всего они к нам ближе, чем мы можем себе представить.
– Отче, Вы застали людей, знавших святителя лично?
– Когда я служил в Петушках, моей прихожанкой была удивительная бабушка, Анна Ремизова, я называл ее тетей Нюрой. Она считала главным делом своей долгой тяжелой жизни ходить на болото и собирать мох для сооружения сруба дома, в котором потом жил святитель Афанасий. Именно этот мох она воспринимала как свое малое служение святому.
Еще знал сестер Золотовых, которые послужили владыке тем, что возили его письма в Тбилиси к владыке Зиновию (Мажуге). Святитель Афанасий не доверял почте – время было смутное, советское. Помню один из их рассказов: «Привезли мы письмо в Тбилиси. Передали владыке Зиновию через монахиню. А он сам выходит к нам и говорит: “Дети, какие вы счастливые! Вы живете рядом с владыкой Афанасием! Он один из великих святых. Таких больше нет! Бойтесь обидеть его не только словом, но даже и взглядом”».
– Надо сказать, что послужить у престола Божия владыке Афанасию выдалось мало, большую часть жизни он провел в ссылках, лагерях, но не потерял веру, вел себя в скорбных обстоятельствах достойно звания христианина, епископа. Это удивительно…
– Вы правы! Об этом свидетельствуют воспоминания иеромонаха Иеракса (Бочарова), который был духовным чадом владыки и разделил с ним нары после ареста в 1943 году. Отец Иеракс вспоминает: «Втолкнули меня в барак, кругом вонь, грязь, везде слышится матерная брань. Мне говорят: “Поп, что ли? Вон на тех нарах тоже поп сидит, иди туда!”. Я подошел, а там сидит владыка Афанасий, скрестив ноги по-татарски, держит в руках книгу и читает последование положенного сегодня вечером богослужения. Владыка говорит мне: “Отец Иеракс, как хорошо, садись, будем молиться вместе”. — “Владыка, разве здесь можно молиться?”. На что владыка ответил: “Можно и нужно”».
Монахиня Иулиания (Соколова), известная иконописица, написала по благословению владыки образ всех святых, в земле Российской просиявших. Святитель Афанасий с предельным почтением и любовью относился к нашим святым. Когда владыка освятил эту икону, он взял ее под плащ и проехал по Кольцевой линии метро. Так он в советские годы освятил московское метро.
– Когда я прочитал труд владыки Афанасия «Поминовение усопших по Уставу Русской Православной Церкви», я открыл для себя ключ к пониманию устава и богослужения в целом. Уже потом я начал читать его письма. Владыка Афанасий для меня – пример пастыря, который служил ежедневно в самых разных обстоятельствах…
– Это, несомненно, так. Мое сердце трогает то, что владыка, пребывая в узах и горьких работах, бесконечных ссылках, не потерял Христову любовь. Когда еще только готовилось его прославление в лике святых, в восстанавливаемом Никольском храме в Петушках в иконостасе вместо иконы висела под стеклом большая фотография владыки. Этот снимок знаменит тем, что он называется «Владыка сердится», потому что он нахмурил брови, сморит серьезно… Но улыбка! Улыбка такая, что хмурь брови сколько угодно, а любовь не спрячешь. Потом уже сделали новый иконостас, заменили эту фотографию иконой, а храм освятили во имя святителя Афанасия.
– Для меня святитель внешне очень похож на преподобного Амвросия Оптинского. Их роднит вот этот взгляд, который всегда исполнен любви…
– Действительно! Я раньше об этом и не задумывался, Вы очень верно подметили. Оба они были людьми добрыми и веселыми. Преподобный Амвросий всю жизнь страдал от болезней, а святитель Афанасий – от гонений. Но каждый из них пронес через эти скорби полноту Христовой любви. Больше того, не только сохранили сами, но и передали нам – тем, кто их сейчас почитает и любит. Передали в своих письмах, да даже и через эти фотографии, на которых они всегда с улыбкой.
– Отец Афанасий был архиереем около 40 лет. Из них он спокойно служил при Ковровской кафедре всего три года… Каково это для пастыря?
– Да, он был архиереем с 1921 по 1961 год. Тюремный срок у владыки Афанасия закончился в 1951 году, но его взяли и без всякого суда и следствия оставили в Зубовой Поляне в доме для инвалидов, где святителя окружали уголовники. И он несколько лет провел там! Анна Золотова, которую я уже упоминал, приезжала к святителю в Зубову Поляну вместе с монахиней Маргаритой (Зуевой). Чтобы увидеть святителя, им пришлось дать денег сторожу. Они общались через дыру в заборе.
– Даже находясь в ссылках, владыка Афанасий никогда не нарушал пост. Казалось бы, как это возможно?
– Непогрешимость в соблюдении устава была свойственна тем подвижникам, которые терпели настоящие лишения. Интересно, что, несмотря на неукоснительное соблюдение устава и церковной традиции, владыка Афанасий говорил о необходимости нового перевода богослужебных текстов на церковнославянский язык. Ведь несмотря на древность церковнославянского языка, он живой. И как любой живой язык, он развивается, растет, меняется, перенимает новое или отказывается от того, что устарело.
– Отец Афанасий, благодарю Вас от себя лично и от читателей нашей газеты за эту интереснейшую, глубокую беседу и Ваш живой рассказ о святителе Афанасии.
– А я благодарю Бога за то, что Он дал мне возможность посетить Симбирскую землю. Владыка Иннокентий направил меня для того, чтобы в благодарность за проведенную в Симбирске выставку его работ и подаренную митрополитом Лонгином икону Андрея Блаженного с частицей мощей передать в дар Симбирской епархии икону святителя Афанасия, епископа Ковровского, которого почитают по всей стране. Святитель Афанасий стал духовным канатом, который соединил Церковь царскую с Церковью советской. Его памяти и был посвящен наш с Вами разговор. Хочется завершить словами, которые нам нужно помнить: Русь Святая, храни веру православную, в ней же тебе утверждение!
Беседовал иерей Владимир Маняков
Биографическая справка
Святитель Афанасий (Сахаров)
Будущий епископ Афанасий (Сергей Григорьевич Сахаров) родился в 1887 году в селе Царёвка Тамбовской губернии. Родители его жили во Владимире: отец, Григорий Сахаров, был надворным советником в отставке; мать, Матрона Сахарова, происходила из простых крестьян.
Отец Сергея умер, когда мальчику не исполнилось и двух лет, воспитанием занималась мать. В возрасте девяти лет он поступил в Шуйское училище. Особое место среди его главных увлечений в годы учебы занимала литература, поэзия.
В возрасте 12 лет Сергей написал свой первый тропарь Шуйско-Смоленской иконе Божией Матери.
После училища последовало обучение во Владимирской семинарии, а затем Сергей поступил в Московскую духовную академию. Он окончил ее в 1912 году, получив степень кандидата богословия. 12 октября того же года Сергей принимает монашеский постриг, получив имя в честь святого Патриарха Цареградского Афанасия. Спустя два дня последовала диаконская хиротония, а 17 октября он принял уже священнический сан.
Иеромонаху Афанасию было 30 лет, когда в России произошла революция. В лавру преподобного Сергия в 1917 году съехались представители всех российских мужских монастырей. На этом съезде иеромонах Афанасий (Сахаров) был избран членом исторического Поместного Собора Русской Церкви 1917–1918 годов и работал в отделе по богослужебным вопросам.
Вскоре отца Афанасия (уже в сане архимандрита) назначили наместником двух древних монастырей епархии – Боголюбского и Рождества Пресвятой Богородицы во Владимире.
Переломным событием в жизни владыки Афанасия стало поставление его во епископа Ковровского, викария Владимирской епархии, в 1921 году. Возглавил хиротонию митрополит Владимирский Сергий (Страгородский), будущий Патриарх Московский и всея Руси.
Главной заботой и болью святительского подвига владыки Афанасия было не противодействие властей, не разруха и даже не закрытие храмов и монастырей, а появление внутри Церкви нового раскола – обновленчества. Первый арест святителя произошел 30 марта 1922 года. Он положил начало многолетним тюремным мытарствам владыки Афанасия. Но как это ни покажется странным, положение заключенного владыка считал более легким, чем положение тех, кто, оставаясь на воле, терпел бесчисленные притеснения от обновленцев. Он даже называл тюрьму «изолятором от обновленческой эпидемии». 9 ноября 1951 года окончился последний срок лагерных мытарств 64-летнего святителя. Но и после этого его держали в полной неизвестности о дальнейшей судьбе, а затем в принудительном порядке поместили в дом инвалидов в Мордовии, где режим почти не отличался от лагерного. Однако ни при каких обстоятельствах владыка не терял веры в Бога и чувства великой благодарности к Нему. Еле живой после пыток, сдерживая стон, святитель часто говорил близким людям: «Давайте помолимся, похвалим Бога!». И первым запевал: «Хвалите имя Господне». И это пение его оживляло. Вновь пришедших узников владыка ободрял: «Не падай духом. Господь сподобил тебя, по Своей великой милости, немного за Него пострадать. Благодари Бога за это!».
С окружающими владыка держался просто и задушевно, находил возможность утешать тех, кто «с воли» обращался к нему за поддержкой. Его никогда нельзя было увидеть праздным: то он работал над литургическими заметками, то украшал бисером бумажные иконы святых, то ухаживал за больными.
7 марта 1955 года епископа Афанасия освободили из инвалидного дома, который своим режимом окончательно подорвал здоровье архипастыря. Владыка поселился в городе Тутаеве Ярославской области, но затем переехал в поселок Петушки Владимирской области.
Святитель любил в жизни все прекрасное, видя в нем отблеск вечности, и умел находить это прекрасное повсюду.
Живя в Петушках, владыка получал до 800 писем в год, поддерживая переписку со многими бывшими соузниками, скорби которых переживал, как свои. К Рождеству и Пасхе он посылал по 30–40 посылок нуждающимся в помощи и утешении.
Духовные дети владыки Афанасия вспоминают, как он был прост и внимателен в общении, как ценил самую малую услугу, за которую всегда старался отблагодарить.
Еще в августе 1962 года владыка Афанасий начал говорить, что ему пора умирать. Когда однажды ему ответили, что близкие чада не перенесут разлуки с ним, он строго заметил: «Разве можно так привязываться к человеку? Этим мы нарушаем свою любовь ко Господу. Не одни ведь, а с Господом остаетесь».
Перед смертью он тихо сказал: «Молитва вас всех спасет!». Затем написал рукой на одеяле: «Спаси, Господи!».
28 октября 1962 года святитель тихо предал свой дух Богу.
Канонизация Русской Православной Церковью исповедника и песнописца Афанасия (Сахарова), епископа Ковровского, состоялась в августе 2000 года. Он был прославлен в лике новомучеников и исповедников Российских. Мощи святителя были обретены и перенесены 29 октября того же года во Владимирский Богородице-Рождественский монастырь, в котором он некогда был настоятелем.