Архиепископ Иоанн (в миру Братолюбов Сергей Васильевич) родился 16 июня 1882 года в Казани в семье протоиерея. Учился в Казанском духовном училище, затем в семинарии, в 1906 году окончил Казанскую духовную академию со степенью кандидата богословия. 21 декабря 1906 года определен на должность помощника инспектора в Симбирскую духовную семинарию. 15 апреля 1907 года пострижен в монашество в Жадовской пустыни Симбирской епархии с наречением имени Иоанна в честь преподобного Иоанна Лествичника. 18 апреля 1907 года рукоположен в сан иеродиакона Симбирским архиепископом Иаковом (Пятницким). На следующий день его уже рукоположили в сан иеромонаха. 24 августа 1907 года иеромонах Иоанн был назначен на должность помощника смотрителя в Усть-Сысольское духовное училище Вологодской епархии. В 1908–1912 годах занимал должности в духовных учебных заведениях Пермской и Олонецкой епархий. 8 сентября 1912 года назначен на должность заведующего Могилевскими пастырскими курсами и возведен в сан архимандрита. С 12 августа 1914 года – смотритель Каргопольского духовного училища. 28 октября 1915 года уволен от духовно-учебной службы и перемещен на службу по ведомству протопресвитера военного и морского духовенства. С 28 декабря 1916 года – помощник начальника Житомирского училища пастырства. С 3 сентября 1917 года – исполнял должность настоятеля в тюменском монастыре Тобольской епархии. С 1920 года по май 1921 года исполнял пастырские обязанности в селе Пятницком и Усть-Тунгузка Енисейской епархии. С июня 1921 года – настоятель тобольского Знаменского второклассного монастыря.
22 января 1922 года Святейшим Патриархом Тихоном архимандрит Иоанн (Братолюбов) определен на кафедру епископа Березовского, викария Тобольской епархии. Поскольку не было возможности выехать для хиротонии в Москву, он оставался еще в течение года в Сибири. С 1 июня 1922 года по резолюции Тобольского архиепископа Николая исполнял обязанности настоятеля Обдорских церквей и управлял храмами Березовского викариатства в сане архимандрита с правом служения на орлецах и с дикирием и трикирием. 19 мая 1923 года епископ Керженский Павел определил его исполнять пастырские обязанности в Керженском единоверческом женском монастыре.
Через год архимандрит Иоанн все же прибыл в Москву для хиротонии, которая состоялась 1 августа 1923 года. Хиротонию отца Иоанна во епископа Березовского возглавил Святейший Патриарх Тихон. С 10 июля по 4 августа 1924 года владыка Иоанн управлял Иркутской епархией. 4 августа 1924 года назначен епископом Воткинским, викарием Сарапульской епархии. С апреля 1926 года – епископ Суздальский, викарий Владимирской епархии. С 13 июля 1927 года – епископ Шацкий, викарий Тамбовской епархии. С 27 февраля 1929 года – епископ Уральский и Покровский. С августа 1930 года – епископ Курганский, викарий Тобольской епархии.
23 октября 1931 года в Кургане владыка Иоанн был арестован ОГПУ и впоследствии осужден по статье 58.10-11 на 5 лет лишения свободы. С июня 1932 года по декабрь 1936 года он находился в ссылке в Средней Азии. После освобождения переехал в Казань к своим родственникам. В октябре 1937 года его вновь арестовали и приговорили уже к 10 годам заключения в концлагерь. До февраля 1943 года, когда владыка был досрочно освобожден по инвалидности, он содержался в 7-м отделении Северного Ураллага НКВД.
21 июня 1943 года владыка Иоанн определен на Сарапульскую кафедру с возведением в сан архиепископа. 8 сентября 1943 года он был участником Церковного Собора, на котором митрополит Сергий (Страгородский) был избран патриархом. С 19 ноября 1943 года владыка был архиепископом Ижевским и Удмуртским, а с 14 февраля 1945 года – архиепископом Уфимским и Башкирским. 22 февраля 1945 года, во внимание к его архипастырским трудам и патриотической деятельности, награжден правом ношения креста на клобуке. 18 сентября 1946 года архиепископ Иоанн был награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.». 18 ноября 1948 года его уволили на покой в Жировицкий монастырь Минской епархии.
27 января 1953 года преосвященный Иоанн назначен временно управляющим Ульяновской епархией, а 4 июня 1953 года утвержден уже архиепископом Ульяновским и Мелекесским.
В основу обвинений против владыки Иоанна в 1937 году легли показания казанских священников. Ему вменялась в вину «подрывная антисоветская деятельность», выражавшаяся в связях его с «монашествующими элементами», среди которых были поддерживающие владыку финансово митрополит Сергий (Страгородский) и проживавший в Казани епископ Павел (Флоринский). Главным пунктом обвинения стали его слова одному священнику о том, что Церковь в России никогда не будет побеждена, хотя теперь множество подвижников сидят в тюрьмах и концлагерях, терпят нищету и унижения.
Став в концлагерях инвалидом, страдая от болезней сердца, поясницы, сильной неврастении, от двусторонней паховой грыжи, он обращался с просьбами о пересмотре своего дела в прокуратуру. Однако ввиду его несговорчивости, следствием которой явились практически каждодневные зверские побои (владыку таким образом «увещевали» сотрудничать с органами госбезопасности), все его ходатайства были отклонены.
Все же в 1943 году архиепископа Иоанна освободили досрочно, но последствиями проведенных в заключении долгих 11 лет стали, с одной стороны, инвалидность, а с другой – дух, который теперь уже ничем невозможно было сломить. Владыка не боялся ни уполномоченных, ни палачей из госбезопасности, он служил Церкви самоотверженно, без страха перед грозящими новыми заключениями и самой смертью.
Бывшие судимости не позволяли архиепископу Иоанну спокойно жить до конца его дней. Прибыв зимой 1953 года к месту нового назначения – в Ульяновск, владыка не мог прописаться по месту жительства. 72-летний больной старик обращался в Верховный Совет СССР с просьбой о снятии отметки «39» в паспорте, свидетельствующей о его заключении. Однако власти ненавидели стойкого несговорчивого архиерея, поэтому и речи об этом быть не могло.
В епархии владыка старался все упорядочить. Он лично переписал всех священно- и церковнослужителей епархии. Всех вместе оказалось 48 человек в 19 храмах (три из них – в самом Ульяновске). 19 февраля 1953 года Ульяновская епархия была разделена на два благочиния. В одно из них были включены храмы Ульяновска и 8 храмов в области – всего 11 храмов. Благочинным владыка назначил протоиерея Василия Городецкого, который прежде входил в состав епархиального совета, состоявшего из трех протоиереев, собранного временно управлявшим епархией Чебоксарским епископом Иовом. Всех епархиальных духовных лиц, приезжающих по каким-либо делам в Ульяновск, архиепископ Иоанн обязывал немедленно являться к нему. Это было сделано из-за невозможности самому объехать всю епархию, а он должен был быть в курсе дел каждого прихода.
За два года владыка купил для храмов четыре автомобиля, двух лошадей, десятки домов, без разрешения отремонтировал почти все храмы, принял на службу десятки новых лиц из числа духовенства без согласования с уполномоченным, многих рукоположил, постоянно требовал открытия новых храмов.
Помимо всего прочего, преосвященный Иоанн требовал от клириков точного соблюдения существующего законодательства о религиозных объединениях, своевременной и полной выплаты всех налогов государству. Такая дотошность позволила владыке сохранить епархию и не дать закрыть ни одного храма в годы хрущевских гонений, когда приходы закрывали за любой самый мелкий проступок, а священников этих приходов снимали с регистрации.
Такая неукоснительность сильно раздражала нового ульяновского уполномоченного М. Кошмана, который изо всех сил старался отличиться перед московским руководством. Кошман был человеком весьма амбициозным, и целью он ставил не закрытие определенного количества храмов, а полное упразднения Ульяновской и соседних епархий. Если закрыть первую ему удалось, то вот за вмешательство в дела других епархий и постоянные указания центру касательно работы против Церкви в Поволжье он поплатится своим местом.
В работе против Церкви Кошман не брезговал никакими методами. Не имея абсолютно ничего, что могло бы скомпрометировать архиерея, уполномоченный взялся за подделку жалоб на владыку Иоанна на имя председателя Совета министров Булганина от имени ульяновского духовенства. Владыка обвинялся в том, что в частных разговорах он якобы клеветал на патриарха Алексия. Эти жалобы попали в руки митрополита Крутицкого и Коломенского Николая, и он затребовал объяснений от Ульяновского архиепископа. Тот же в свою очередь затребовал письменных объяснений от священников, попавших в список. Разумеется, митрополит Николай не поверил в достоверность доноса. Самым странным оказался состав «жалобщиков». Это были старейшие и самые верные владыке священники, многим из которых он благоволил. Все они написали рапорты в патриархию, в которых категорически опровергали как клевету на архиепископа Иоанна, так и свое участие в составлении коллективной жалобы. «По предъявленному Вами мне письму анонимному от священнослужителей Ульяновской епархии на имя председателя Совета министров СССР т. Булганина от 26/VI-56 года даю следующее объяснение: о данном письме совершенно ничего я не знал, до предъявления Вами мне его, и никакого участия в составлении его я не принимал. Написанное в нем все опровергаю… свидетельствую, что архиепископ Иоанн про патриарха ничего не говорил. Приводимые в жалобе слова: «Патриарху нужны деньги, а не благочестие», возмутительная клевета на архиепископа Иоанна. 23/VII-56 г. К сему протоиерей Потоцкий».
Интрига уполномоченного была раскрыта, однако тот не собирался сдаваться. Он писал на владыку жалобы во все инстанции, владыку травили непомерными налогами на все, даже на личные подарки, заставляли платить за квартиру (епархиальная квартира, в которой он не жил) авансом на год вперед[8]. В конце концов, Кошману удалось добиться снятия с регистрации архиепископа Иоанна, и 21 мая 1959 года епархия была закрыта. Владыке запретили служить – отныне он стал обычным прихожанином в своем кафедральном соборе, куда теперь он мог приходить лишь в светской одежде.
Исключительный в управлении, владыка Иоанн был исключительным и в жизни. Это был поистине человек от Бога, ревностный архипастырь, который отдал всего себя без остатка на служение Церкви и людям. После снятия с регистрации владыка прожил еще девять лет. Еще живы люди, которые общались с ним лично, каждый запомнил его по-своему, но все они едины в том мнении, что архиепископ Иоанн был человеком святой жизни, прозорливцем, жаждущим общаться и помогать своей пастве.
Когда он был еще правящим архиереем, то, выходя из храма, он благословлял людей с паперти с закрытыми глазами, чтобы не видеть народного почитания. После же увольнения он старался жить тихо, чтобы никто не помогал ему (люди постоянно старались помочь ему деньгами, продавцы на рынке давали ему продукты, не принимая от него платы, ему уступали место в очереди за хлебом и в трамвае). Архиепископ Иоанн вел аскетический образ жизни, большую часть времени уделял молитве. Иногда, желая быть услышанным, он прибегал к юродству. Он мог пройти по городу в женской одежде, а затем встать и долго плакать, умоляя народ молиться и каяться. Однажды, стоя на улице, он кричал и плакал со словами: «Хоть 40 раз в день скажите: “Господи, помилуй!” – ведь мы погибаем, а город провалится. Какая тогда будет беда, и какой ужас!»
К слову сказать, все предсказания владыки сбывались. Однажды в Ульяновск для рукоположения в сан диакона прислали молодого человека – выпускника Саратовской семинарии, уроженца Тамбовской области Алексея Косых. После рукоположения он должен был быть командирован обратно в Тамбовскую епархию. Однако после рукоположения в Казанском соборе владыка сказал молодому диакону: «Ну, вот здесь ты и помрешь». Это было в 1958 году. Было довольно трудно поверить в эти слова, тем более что Алексей уезжал в Тамбовскую епархию и не собирался больше возвращаться в Ульяновск. Тогда он не придал значения словам владыки, но все обернулось иначе. В 1986 году в Ульяновск по распределению после Московской семинарии попал сын Алексея – Николай, который стал духовным чадом архиепископа Иоанна (Снычева). Вслед за Николаем в Ульяновскую епархию переехал и его отец вместе со всей многочисленной семьей. А в 2005 году, через 47 лет после того как архиепископ Иоанн произнес ему свое пророчество, теперь уже схиархимандрит Алексий (Косых) скончался в больнице в Ульяновске совсем рядом с тем местом, где когда-то был рукоположен и услышал пророческие слова владыки Иоанна.
Подобных историй можно собрать множество. Владыка был действительно настоящим молитвенником, не имевшим страха ни перед кем, кроме одного только Бога.
Перед самой смертью владыке было очень тяжело ходить. Имея огромную потребность общения с народом, но не имея никакой возможности самостоятельно выйти на улицу, он приходил к своему соседу – члену партии и доносчику – и долго говорил ему о Боге. Когда архиепископ Иоанн лежал на смертном одре, для него хотели позвать священника, чтобы тот исповедовал и причастил владыку. Преосвященный все время отказывался со словами: «Сами придут». Действительно, в день смерти владыки Иоанна к нему пришел священник, которого никто заранее не звал. Он исповедовал и причастил архиерея. Почил архиепископ Иоанн (Братолюбов) 27 февраля 1968 года в возрасте 85 лет. Отпевание в Неопалимовском храме совершил епископ Куйбышевский Иоанн (Снычев).