– Эти дети столкнулись с совершенно незнакомой жизнью, поэтому такой шквал вопросов. Ребенку, конечно, свойственно задавать много вопросов в такой ситуации, и порой сам процесс вопрошания важнее ответов.
– Но ведь мы можем что-то подобное увидеть и во всевозможных взрослых ток-шоу. Когда вроде бы люди задают вопросы, но никто не слушает ответов. Говорят много и все сразу…
– Когда в дискуссии участвуют более двух человек, беседа грозит превратиться в базар. Поэтому совершенно непонятно, зачем в студию приглашают 5–10 экспертов. Плюс выкрики из зала. Все это очень быстро превращается в дикий балаган, в котором кто громче кричит, тот и заглушает тех, кого не хочет слушать. В Деяниях апостольских замечательно описывается мятеж в Ефесе против христиан: «Одни кричали одно, а другие другое, ибо собрание было беспорядочное, и большая часть собравшихся не знали, зачем собрались» (Деян. 19, 32). Очень похоже, правда?
– Как вы думаете, неумение слышать другого человека – признак нашего времени?
– Думаю, что эта проблема была всегда, но сейчас она приобрела большие масштабы. Наш мир изменился, в нем меньше сути и больше шума. Сегодня многие психологи, родители говорят о том, что современные дети не умеют слышать. Во многих домах неким фоном постоянно работает телевизор, потому что людям трудно остаться в тишине, ведь тогда ты как минимум остаешься наедине с собой, а как максимум – наедине с Богом.
Дети с младенчества слышат телевизор. Многие педагоги говорят о том, что они не могут достучаться до ребенка. Он воспринимает слова, даже произнесенные на повышенных тонах, как некую норму и не может сосредоточиться на них. Что с этим делать? Сложно дать готовый рецепт. Много зависит от родителей, педагогов, школы. От умения самим услышать вопросы детей, направить разговор в нужное русло.
Ведь, к примеру, кто такой хороший журналист? Это не тот, кто оперирует жареными фактами, кто слышит только то, что хочет услышать. Серьезный журналист умеет глубоко развить диалог с собеседником, увидеть интересные стороны его жизненного опыта.
– А взрослые люди лучше умеют слушать других, чем дети?
– Все детские немощи, грехи еще более укореняются с возрастом, если человек не проводит серьезную работу над ошибками. Чем хороша практика регулярной Исповеди, трезвенной жизни? Человек приобретает навык самоконтроля, сравнивает себя с евангельским идеалом. У такого человека больше шансов услышать ближнего. Очень важен общий уровень воспитанности человека.
– Во время богослужения мы просим у Бога возможности услышать Евангелие. То есть можно пребывать в храме, не иметь проблем со слухом и при этом не услышать, что говорит нам Господь в Священном Писании?
– Мы просим у Господа не просто возможности услышать, что там батюшка читает, а уразуметь это. Потому что, как мы читаем в Евангелии, Христос часто говорил народу, фарисеям, «что они видя не видят, и слыша не слышат, и не разумеют» (Мф. 13, 13). Я часто встречал людей, которые говорили: «Читал и слышал Евангелие, но вообще не могу понять: о чем это?» Мне всегда это казалось очень странным. Ведь когда мы читаем обычные книги, мы можем не улавливать тонких смыслов, не разобрать деталей, но нельзя же утверждать, что ты вообще ничего не понял!
– Почему мы, даже внимательно слушая своего собеседника, не слышим, что он хочет сказать на самом деле?
– Думаю, что у человека, сомневающегося в своей правоте, есть больше шансов услышать своего собеседника. Того человека, который в своей правоте не сомневается, ничем не сдвинешь и не пробьешь. Как правило, такие люди и допускают серьезные ошибки, потому что они не могут посмотреть на происходящее со стороны. Здесь может помочь общение с духовником, очень важно, когда дети прислушиваются к мнению своих родителей, когда ученик готов услышать своего учителя.
Замечательное правило армейской жизни: солдат, получив приказ, должен его повторить. Ведь что ты услышал и что понял – это могут быть диаметрально противоположные вещи. А если солдат или офицер неправильно понял приказ, последствия могут быть самыми печальными – не только для него самого, но и для многих других.
Думаю, что и в повседневной жизни слышать друг друга очень важно. Если это близкие люди, то между ними возникают определенные отношения, и люди друг друга уже знают, поэтому понимания достичь легче. А вот с чужими людьми, конечно, бывает сложно.
Но есть еще один момент: слушать и слушаться нужно не каждого. Сегодня большая проблема – манипулирование сознанием, к примеру, силами средств массовой информации. Думаю, что глубокая, серьезная вера в Бога и, как говорят у нас в монашеской среде, недоверие себе, сомнение в собственном помысле и есть система защиты от манипулирования.
– Часто услышать другого мешает желание высказаться самому. Как сказал в одной из своих бесед митрополит Лимассольский Афанасий: «Мы приучены только говорить. Искусство слушать нам неведомо». Как приучить себя внимательно и с интересом слушать других людей?
– Апостол Иаков в своем послании пишет: «Не многие делайтесь учителями, зная, что мы подвергнемся большему осуждению» (Иак. 3, 1). Не надо пытаться всегда говорить и учить. Быть учеником всегда выгоднее. Нам порой кажется, что, закончив школу, мы перестали быть учениками. Но в нашей жизни обязательно должен быть наставник, тот, к чьему мнению нужно прислушиваться. В самом высоком смысле это, конечно, Бог. Мы должны оценивать свои поступки, то, что происходит вокруг нас, с точки зрения Евангелия. А дальше по нисходящей – авторитет священника, мужа, отца… Если человек не признает над собой никаких авторитетов, я думаю, что его ждет трудное будущее. А если он научается слушать, то этот навык может уберечь его от ошибок.
Может ли человек в принципе приучить себя слушать и слышать других людей? Я думаю, конечно, может, если будет к этому стремиться. Если будет хотя бы подозревать, что у него есть с этим проблемы.
– Часто люди жалуются, что их не слышат самые близкие – родители, супруги, дети. Почему так происходит и что с этим делать?
– Близкие люди настолько друг к другу привыкли, настолько хорошо друг друга знают, что разрушить взаимную приязнь или неприязнь бывает очень тяжело. Молиться надо, ведь то, что не может сделать человек, Богу возможно. Поэтому, если мы не можем или не умеем достучаться до кого-то, надо просить Господа, чтобы Он перевел с нашего обычного языка на сердечный язык этого человека.
Часто бывает: беседуют два человека и абсолютно друг друга не понимают. И обязательно нужно, чтобы вмешался третий. Этим третьим может стать священник. Например, если супруги исповедуются у одного батюшки, то они, как правило, в какой-то мере застрахованы от трудностей, проблем. Потому что они доверяют человеку, который и становится для них тем самым переводчиком, помогающим услышать друг друга.
– В монастыре человек, который готовится к постригу, называется послушником. Что означает это слово?
– Послушник – это полноправный член монастыря, который выполняет некие задания, смиряющие его гордыню. Он привыкает к образу жизни монастыря, делает выводы – остаться ли ему в этой обители и принять ли в ней постриг? Но не надо думать, что после пострига монах освобождается от послушания.
– Многие считают, что послушники – это добровольные рабы, у которых одна работа – терпеливо сносить все унижения. Так ли это?
– Конечно, нет. На самом деле, отсекая свою волю, человек получает очень большую внутреннюю свободу. Любой человек ведь очень ограничен множеством внутренних и внешних факторов. А послушник отсекает свою волю посредством воли других людей. И на первом этапе жизни в монастыре бывает очень непросто, ведь для духовного совершенствования порой нужно не только от грехов и страстей отказываться, но и от самых возвышенных намерений. Потому что со стороны бывает видно: их исполнение не принесет благих плодов. Логика монастырской жизни бывает, конечно, вовсе непонятна для многих светских людей, привыкших слушать и слушаться только самих себя.
– Каким вспоминается вам время, когда вы сами были послушником на Московском подворье Троице-Сергиевой лавры?
– Я всегда был очень рад, у меня было ощущение удивительной легкости. Это не значит, конечно, что я не хотел спать, не уставал, что у меня не было скорбей. Я просто ощущал эту самую внутреннюю свободу. У архиерея, конечно, все по-другому. Ты сам должен многим давать советы, благословения, а это всегда очень непросто. Быть начальником ведь на самом деле тяжело. Если правильно к этому относиться, конечно. Поэтому мы и молимся за Патриарха, за архиерея, за власти. Им бывает очень непросто.