Уважаемые участники конференции!
Наша конференция посвящена двум важным датам: 75-летию Победы, которое широко отмечалось в этом году, и пребыванию в военные годы в Ульяновске руководства Московской Патриархии во главе с местоблюстителем Патриаршего престола Митрополитом Сергием (Страгородским).
Как вспоминал позже один из участников тех событий, протоиерей Александр Смирнов: здесь, в Ульяновске, а точнее, «в богоспасаемом граде Симбирске» (так подписывались церковные документы того периода), «напряженно бился пульс церковно-патриотической жизни всей нашей Родины». Вот почему эти несколько лет — значимая часть истории нашего государства, истории Великой Победы.
Я напомню вкратце предысторию эвакуации духовенства, которая сама по себе была одним из парадоксальных явлений в той исторической ситуации.
Вскоре после Октябрьского переворота началась война государства с Русской Православной Церковью. Если говорить точнее, власть ставила своей задачей полное уничтожение Церкви. И к моменту начала войны государственный аппарат Советского Союза методично двигался к этой цели уже более двух десятилетий.
Церковь лежала в руинах. Из 40 000 православных храмов к 1941 г. осталось около ста действующих. К примеру, в Москве их было около 460, осталось меньше 15. В Ульяновске действовал только один Воскресенский храм, однако осенью 1941 года и он был закрыт, из него даже успели вывезти иконы и прочее, чтобы устроить в церкви на кладбище — зернохранилище…
К тому времени большая часть духовенства была уничтожена физически. Неизвестно даже примерное количество людей Церкви, расстрелянных и сосланных в лагеря с 1918 по 1941 год. Как правило, делали это без суда и следствия, не утруждая себя даже созданием видимости официального правосудия. Но можно говорить о репрессиях против сотен тысяч священников, архипастырей, верующих мирян.
Антирелигиозные издания выходили в СССР миллионными тиражами. «Союз воинствующих безбожников» обещал к 1943 «закрыть последнюю церковь и ликвидировать последнего попа».
Однако вскоре после начала войны эта антирелигиозная пропаганда была незаметно свернута. Продолжать борьбу с Церковью для государства стало невыгодно и опасно. Осенью 1941-го, в критической военной ситуации, государству нужна была помощь западных союзников — США и Великобритании, это было жизненно важно. Но влиятельные силы этих стран, которые тогда считали себя христианскими, были настроены против помощи «безбожной России». Общественность США не желала видеть союзником государство, в котором нарушались важнейшие из гражданских свобод, в числе которых — свобода вероисповедания. И большевикам пришлось отступить.
Свои угрозы имелись и с другой стороны. Фашистские власти разрешали открывать храмы на оккупированных территориях. На Украине и в Белоруссии были открыты сотни православных храмов. Во Пскове действовала православная миссия.
Понятно, что все это делалось для внешней пропаганды. Ведь в уставе правящей национал-социалистической немецкой рабочей партии Германии борьба с религией провозглашалась одной из первых задач, как, собственно, и в уставе ВКП(б). Однако для советской власти с наступлением немцев остатки церковного управления стали «опасным активом». По ее логике, желанный для врага «трофей», каким виделся местоблюститель Патриаршего престола, предполагалось либо уничтожить, либо отправить в глубокий тыл. Проявлять жестокость в той ситуации было не с руки. Поэтому в октябре 1941 г. было принято решение об эвакуации.
Планировалось, что местом пребывания церковного руководства и ряда других религиозных деятелей станет г. Чкалов (Оренбург). Однако в дороге Митрополит Сергий заболел, и поезд был направлен в Ульяновск. Он прибыл сюда 19 октября 1941 года. Мы, верующие люди, знаем, что за каждой случайностью в нашей жизни стоит промысл Божий. Скорее всего, именно это событие — эвакуация сюда церковного управления — удержала власть от полного и показательного уничтожения Церкви на родине вождя и организатора «Русской катастрофы».
Митрополиту Сергию был выделен сначала «недоразгромленный» Воскресенский храм. Но поскольку он все-таки очень пострадал, служить в нем было тяжело, и разместить людей рядом было негде, Патриархии был выделен для обустройства бывший католический костел. Других православных храмов в городе не оставалось. 30 ноября 1941 года Митрополит Сергий торжественно освятил этот храм как Патриарший Казанский собор в честь почитаемой на Симбирской земле Жадовской иконы Казанской Божией Матери. Сразу скажу, что в 1959 г. и этот храм был уничтожен.
В Ульяновск был эвакуирован также глава обновленческой Церкви Александр Введенский. Обновленцам со временем был передан прежде закрытый и переоборудованный под мастерские деревянный храм в честь иконы Божией Матери «Неопалимая Купина» — один из немногих, сохранившихся в городе до сего дня.
События, которые происходили в Ульяновске в период эвакуации сюда церковного управления, свидетельствуют: Русская Церковь была крайне обескровленной, но дух ее был не сломлен.
В годы войны Церковь была со своим народом, делала все, чтобы приблизить Победу — невзирая на то, что сама понесла огромный материальный и человеческий урон.
Митрополит Сергий написал и опубликовал здесь ряд посланий к русскому православному народу, в том числе к христианам оккупированных областей, к жителям осажденной Москвы, с призывами о помощи фронту.
В пасхальном послании 1942 года Первосвятитель говорил об антихристианском смысле нацистской идеологии и выражал уверенность в победе Креста Христова: «Праздник Пасхи празднуем мы, а небо над нами все ещё покрыто тучами. Но тьма не победит света, хоть бы на время и заслоняла его. Тем более не победить фашистам, возымевшим дерзость вместо Креста Христова признать своим знаменем языческую свастику. Не забудем слов – «Сим победиши». Не свастика, а Крест призван возглавить христианскую нашу культуру, наше христианское жительство».
Из Ульяновска прозвучал призыв Патриаршего местоблюстителя о сборе пожертвований в Фонд обороны. К лету 1942 года верующими Ульяновска было собрано более 3 млн. рублей и необходимые для фронтовиков вещи.
30 декабря 1942 года было опубликовано обращение о сборе средств на танковую колонну: «Повторим же от лица всей нашей Православной Церкви пример преподобного Сергия Радонежского и пошлем нашей армии на предстоящий решающий бой, вместе с нашими молитвами и благословением, вещественное показание нашего участия в общем подвиге: соорудим на наши церковные пожертвования колону танков имени Дмитрия Донского». На собранные Церковью средства было построено 40 танков, поступивших на фронт в марте 1944 года.
На пожертвования православных христиан по призыву Патриаршего Местоблюстителя была построена также эскадрилья самолетов имени Александра Невского, в Фонд обороны было внесено более 300 млн руб.
Победу в Великой Отечественной войне нашему народу принесли не большевизм и не советская идеология. Победила Россия, которая, вопреки всему, не утратила своих глубинных духовно-нравственных христианских корней, сумела собрать все свои силы, проявить невероятное мужество и колоссальное терпение. И не в последнюю очередь — благодаря Православной Церкви. Недаром даже такой циник, как И.В. Сталин, был вынужден допустить некоторое возрождение церковной жизни в России в военные годы, понимая значение не убитого гонениями христианства для жизни народа. Даже богоборческая власть увидела, что вера есть огромная объединяющая и поддерживающая сила.
В июле 1943 года в Ульяновске состоялось предсоборное совещание иерархов Русской Православной Церкви, на котором Митрополит Сергий (Страгородский) был рекомендован к избранию Патриархом.
Этот двухлетний исторический период завершает судьбоносная встреча в Кремле главы государства и митрополитов Русской Православной Церкви в ночь с 4 на 5 сентября 1943. Церковь получила разрешение открыть духовные школы для подготовки духовенства, начать издание богослужебной литературы и «Журнала Московской Патриархии», и главное — провести избрание Предстоятеля Русской Церкви. 8 сентября состоялся Архиерейский Собор, первый после 1918 года, на котором митрополит Сергий (Страгородский) был избран Патриархом Московским и всея Руси. В Соборе приняли участие 19 архиереев — все, находившиеся в то время на свободе.
Таким образом, оттепель в отношениях государства и Церкви начиналась и готовилась здесь, в Ульяновске. Это первое потепление длилось недолго, до 1948 года, когда снова начались аресты духовенства и закрытие открытых ранее храмов. Однако за это время были сделаны многие решающие шаги.
Вот почему период пребывания церковного управления в Ульяновске — очень важен и для Церкви, и для государства. Это явление заслуживает благодарной памяти и более глубокого изучения.
Я полагаю, что здесь, в Ульяновске-Симбирске, память об этом событии должна быть увековечена, должна быть проведена обширная историко-исследовательская работа. Лучшим способом для этого может стать создание музея периода эвакуации, который мог бы стать заметным совместным проектом государства и Русской Православной Церкви.
Мы призваны послужить восстановлению нормальной жизни народа на верном духовном основании — на заповедях Христовых. Только с такой основой человеческая жизнь становится полной, красивой и счастливой, народ — внутренне сильным, страна — благополучной и самостоятельной.
Благодарю всех участников конференции за труды и от души желаю помощи Божией!
Ульяновск, 17 ноября 2020 г.